Минздравсоцразвития готовит законопроект, в котором будет закреплена норма раннего выявления пристрастия граждан к алкоголю и наркотикам. Каким будет данный документ, рассказал в интервью «Российской газете» автор и идеолог законопроекта, главный нарколог Минздравсоцразвития России, директор Московского научно-практического центра наркологии Евгений Брюн. 

— Евгений Алексеевич, принято считать, что Россия еще в давние времена была пьющей страной. Неужели это так?

— Это миф. Возьмем XIX век. Мало того, что страна была аграрная, она еще и православная, очень религиозная. Постных дней в году 200-300, и в это время никто ничего не пил. И даже перед войной Великой Отечественной употребление алкоголя было 3-4 литра абсолютного спирта на душу населения.

— Но почему сегодня алкоголизация растет?

— Когда какое-то явление становится элементом культуры, оно становится как бы второй сутью человека. И в этом, наверное, беда нашего народа и нашей страны. Когда в 85-м году ввели пресловутый сухой закон, то через два года пьянство приобрело катастрофический характер — сработал «отложенный спрос».

— И какую картину мы имеем сейчас?

— У нас число алкоголиков в узком медицинском смысле 2%, или 2,7 миллиона человек. Это те, кто конкретно лечится. Но все проблемы — экономические, социальные, семейные — возникают со злоупотребляющими. А таковых у нас 30-40% населения. И нет механизма заставить их отказаться от алкоголя или снизить алкогольную нагрузку. В связи с этим все наши усилия должны быть направлены на то, чтобы выработать некие механизмы снижения спроса на алкоголь.

— Какие, к примеру?

— Есть хороший мировой и российский опыт. Надо понижать градус, проводя при этом мозговую атаку, чтобы у людей менялось представление об алкоголе и вымывалась традиция пьянства из сознания. Есть разные точки зрения, в том числе для того, чтобы перевести людей на более легкие напитки, предлагается повысить акцизы на водку. Если качественные слабоалкогольные напитки — пиво, вино, — то вреда от них меньше. Нагрузка меньше на организм. Но есть другие варианты. Например, должно быть введено ограничение продажи алкоголя по месту и времени. Не может быть шаговой доступности для алкоголя, и нельзя им торговать круглосуточно.

— А с наркоманией у нас что?

— Зарегистрировано 530 тысяч наркоманов, а всего, по нашим оценкам, их примерно 1,5 миллиона. Теневая наркотизация — примерно от двух до пяти лет. Поэтому еще одна наша задача — это активное выявление и вмешательство. Кстати, в Москве уже работает направленная на это программа профилактики. Она частично внедрена на семи предприятиях и примерно в 30 вузах.

— В чем заключается эта программа?

— Ее суть — раннее выявление этого явления в трудовых и учебных коллективах и вмешательство. Наркологическое учреждение заключает договор с предприятием или вузом о проведении профилактических мероприятий и внедряет их. Но отсутствие законов об оказании наркологической помощи и профилактике алкоголизма и наркомании тормозят эту работу.

— Но все-таки, несмотря на отсутствие правовой базы, эта работа ведется. Как?

— Можно внести в коллективный договор три пункта, что и станет юридической основой для профилактики. Первый — сотрудник обязуется не употреблять на рабочем месте алкоголь и наркотики. Второй: по требованию администрации он обследуется. И третий: при постановке диагноза наркологического заболевания он проходит лечение. Но при этом его не увольняют. И это мы пытаемся объяснить работодателям и профсоюзам.

— Эта программа есть только в Москве? А как же остальные регионы России?

— Неплохие программы работают в Казани, Краснодарском крае. Но для того чтобы распространить их по всей стране, мы готовим сейчас законопроект о профилактике наркомании и алкоголизма. Кстати, американцы считают, что доллар, вложенный в такую профилактику, дает три доллара прибыли.

— Что будет в законе?

— В нем будет законодательно закреплена норма раннего выявления опасного пристрастия и вмешательства. Она обяжет работодателей, профсоюзы, наркологические учреждения заниматься профилактикой наркологических заболеваний в коллективах.

— За чей счет должна внедряться профилактика на предприятии?

— Думаю, должно быть софинансирование всех заинтересованных сторон. Кстати, на Западе есть социальные программы, поощрения: скажем, бросил курить — приходишь в 7 утра не на работу, а в спортзал при фирме — тебе доплачивают зарплату.

— Как сейчас лечится наркомания и алкоголизм?

— В Советском Союзе в основном занимались медико-биологическими программами лечения. Все усилия были положены на поиск лекарства. На Западе в это время делали упор на социальную реабилитацию. И оба пути оказались неэффективны. И тогда мы решили, что технологическая цепочка должна объединять оба этих подхода, и тогда эффективность будет расти. Новые технологии и программы разрабатываются в Московском научно-практическом центре наркологии, созданном в 1998 году постановлением правительства Москвы. Но про все методики не расскажешь — их много.

Между тем, случай с главой нижнетагильского центра социальной реабилитации Егором Бычковым, осужденным на 3,5 года, показывает, что некоторые меры по принудительному лечению от наркозависимости должны быть оформлены законодательно, в частности — принудительная госпитализация на ограниченное время, заявил 22 октября главный нарколог Минздравсоцразвития РФ Евгений Брюн. «Казалось бы, в этом году приняты основополагающие документы в области борьбы с наркоманией: стратегия антинаркотической политики, концепция антиалкогольной политики. Минздрав принял порядок оказания наркологической помощи, где прописана вся технология: первичная, вторичная профилактика, лечение и реабилитация. Но случай с Егором Бычковым показывает, что с учетом криминального контингента нужны принудительные меры, но у нас нет законов. На сегодняшний день — это главная проблема», — сказал Брюн.Он отметил, что после случая с Бычковым участились нападки на Минздравсоцразвития. «Я пытаюсь развенчать эти утверждения. Пока у нас не будет законов — будут народные бунты. И острие критики должно быть направлено не на Минзравсоцразвития, а на ответственных людей, которые должны принимать соответствующие законы, но, естественно, со специалистами», — подчеркнул Брюн. При этом он сказал, без законодательной базы «такая деятельность опасна». Кроме того, главный нарколог заметил, что «есть принудительное лечение, а есть принудительная госпитализация». «Очень часто это путают. Недобровольная госпитализация на ограниченное время необходима, но она должны быть закреплена законодательно», — резюмировал Брюн.